Верующий, как нечто само собой разумеющееся, доказывает свою веру, неверующий так же точно – правду своего неверия. Но верующий, если только он сам с собою правдив, знает, что слишком часто живет так, как если бы не было никакого Бога, слишком часто в суматохе и шуме жизни где-то теряет, растрачивает свою веру. А в ином неверующем больше печали по Боге, больше тоски по свету и истине, чем в ином самодовольном фарисее из числа верующих.
Поэтому и так пусты, так беспредметны на последней глубине все споры о вере и неверии. Ибо никогда еще и ни в ком не родилась вера от доказательств и аргументов, не родилась она даже от чудес. Евангелие полно рассказов о чудесах Христа, но как же вышло так, что в последнем счете все оставили, предали Его? А вот когда не было никакого чуда, когда, брошенный всеми, Он умер на кресте, распинавший Его сотник воскликнул: «Воистину Человек сей – Сын Божий».
Вспоминается другой библейский рассказ – о пророке Илие, которому сказано было, что он увидит Бога. И сначала была буря, но не в буре был Бог; а потом был огонь, и не в огне был Бог; и был наконец, как удивительно сказано в Библии, глас хлада тонка, и в нем был Бог. Был, иными словами, тихий голос, дуновение, прикосновение чего-то или Кого-то к душе человеческой, была таинственная встреча.
И вот о такой-то вере и говорит все христианство, в ней его суть. Оно не о громе, и не о буре, и не об огне. И доходит оно по-настоящему только до того, кто может, как опять-таки сказано в Евангелии, «вместить», т.е. принять таинственные слова: Дух дышит, где хочет... а не знаешь, откуда приходит и куда уходит, кто способен услышать неслыханную весть о Царе Небесном в рабском виде, невероятное благовестие о смиренном Боге.
/из воскресных бесед на радио "Свобода"
#православие
